В России менее 8% конфискованного коррупционного имущества используется в хозяйственной деятельности. Об этом 29 октября сообщили на официальном сайте Счетной палаты РФ, публикуя итоги проверки эффективности управления данным имуществом.
По информации ведомства, к 1 июля 2025 года в пользу государства было обращено около 9 тысяч объектов недвижимости общей стоимостью свыше 113 млрд рублей. Однако с 2021 года приватизировано всего 240 объектов (менее 4%), а с 2023 года в аренду передано дополнительно 224 объекта (около 4%). Доход федерального бюджета от этих сделок составил примерно 4 млрд рублей.
Аудитор Счетной палаты Андрей Батуркин отметил, что главными препятствиями остаются отсутствие ясных правил передачи активов между ведомствами и длительные сроки регистрации права собственности.
«В итоге средний срок вовлечения имущества в оборот увеличивается на 1–1,5 года. По состоянию на 1 августа 2025 года право федеральной собственности не зарегистрировано на 404 объекта стоимостью 1,1 млрд рублей», — пояснил он.
В отчете также указано, что действующие законодательные ограничения затрудняют приватизацию множества объектов. Так, начиная с 2020 года в Московской области не реализовано свыше 2 тысяч земельных участков площадью 581 га и общей кадастровой стоимостью более 2,7 млрд рублей. Аналогичная ситуация наблюдается с жилыми объектами — 296 квартир и домов стоимостью 2,3 млрд рублей остаются невостребованными с 2019 года.
«Для ликвидации этих препятствий Счетная палата предложила Правительству внести поправки в Закон о приватизации и убрать ограничения на продажу жилых помещений и земельных участков, относящихся к коррупционному имуществу», — добавил Батуркин.
Ранее в тот же день, 29 октября, «Известия» сообщили, что государственный долг России по-прежнему остается одним из самых низких в мире. По сведениям Счетной палаты, за первые шесть месяцев 2025 года расходы на обслуживание госдолга увеличились в 1,5 раза и превысили 1,5 трлн рублей. В Министерстве финансов подчеркнули, что доля госдолга составляет около 15% ВВП и не представляет системных рисков для экономики.