Книга Надежды Васильевой — художницы по костюмам, сотрудничавшей не только с мужем Алексеем Балабановым, но и с другими знаменитыми режиссерами, — раскрывает перед читателем ту сторону кинопроизводства, которая обычно остается за кадром для большинства зрителей. Обозреватель Лидия Маслова представляет книгу недели в рамках рубрики «Известий».
Надежда Васильева «Придумай мне судьбу»СПб.: Сеанс, 2025. — 584 с.
Как отмечает один из опытных коллег Васильевой, Владимир Никифоров, в удачном фильме зритель не должен замечать костюмы персонажей: «Высший пилотаж — когда гардероб героев не бросается в глаза. Если после просмотра обсуждают сюжет, а не одежду, значит, всё сделано правильно. Костюм не должен выделяться. Если же разговор заходит о нарядах — это провал».
Сама автор придерживается иного взгляда: по её мнению, в неудачном фильме не может быть хороших костюмов, и наоборот. С этим утверждением можно поспорить, вспомнив, например, недавнюю экранизацию советского мультфильма «Летучий корабль», где именно костюмы стали главным достоинством проекта — их оригинальность, игра цветов и фактур запоминались больше, чем сам сюжет. Однако Васильева обходит этот пример стороной, сосредоточившись на других своих работах, начиная с дебюта в сериале Виктора Титова «Васька» (1989). Размышляя о знаменитой комедии Титова «Здравствуйте, я ваша тетя!», художница признается: «Как жаль, что мой первый проект был не этот!», но и о «Ваське» вспоминает с теплом — как о возможности проявить любовь к авангарду и супрематизму 1920-х.
Фото: СЕАНС. Надежда Васильева «Придумай мне судьбу»
Со времен «Васьки» подход к кинопроизводству сильно изменился, и, как отмечают ветераны отрасли, не в лучшую сторону: «Вдохновение ушло, потому что теперь во главе проекта чаще стоит не режиссер, а продюсер. Они пытаются запустить процесс, но костюмы для них — второстепенная деталь. Главное — уложиться в бюджет». Вспоминая 1990-е, когда финансирование было минимальным, но креативности хоть отбавляй, Васильева с грустью замечает, что сегодня, даже при наличии средств, с идеями проблемы: «Сейчас, когда всё доступно, можно сделать что угодно, если есть деньги. Но люди перестали думать, предпочитая работать на скорость. А это процесс, который нельзя торопить — иначе получится халтура».
Одна из главных целей книги — показать новому поколению художников, как работали раньше: «Хочу, чтобы хотя бы несколько человек из ста поняли, что значит делать всё по-настоящему. Это история». Увлекательные рассказы о том, как мастера прошлого скрупулезно готовились к съемкам, преодолевали дефициты и нехватку времени, а также справлялись с капризами режиссеров, собраны во второй части — они разбиты по этапам кинопроизводства, от чтения сценария до финальных штрихов.
Даже сегодня, когда сценарии нередко дописываются в последний момент, художники по костюмам не теряют надежды. «От сценария всегда ждешь чего-то особенного, — признается Татьяна Патрахальцева, добавляя нотку ностальгии, пронизывающей всю книгу. — В 1950–1960-х режиссерами были сильные личности, прошедшие войну. Вот Шукшин — приехал со своим видением, харизмой, волей. Тогда в кино шли люди, у которых было что сказать. Сейчас режиссер — просто наемный работник».
Тем не менее, и в эпоху угасания авторского кино можно встретить режиссера, чье видение вдохновляет художников. В таких случаях возникает творческий симбиоз, когда костюм становится неотъемлемой частью замысла. Примеры таких удачных союзов, а также истории побед и поражений «костюмщиков» собраны в третьей главе — «Случаи из практики». Здесь Наталья Дзюбенко вспоминает, как в начале карьеры работала над «Борисом Годуновым» Сергея Бондарчука под руководством легендарной Лидии Нови, для которой этот фильм стал последним: «Потом началась перестройка, и даже величайшие мастера стали не нужны».
Грусть об утраченной культуре кинопроизводства звучит и в рассказе о работе с Алексеем Балабановым: «Он не снимал лишнего. Каждый кадр был выверен. Надежда, не работавшая с ним несколько лет, потом сказала: «Я забыла, что так можно».
Особый стиль Александра Сокурова раскрывается в воспоминаниях Лидии Крюковой, работавшей над «Фаустом». Екатерина Шапкайц рассказывает о сотрудничестве с Алексеем Германом на съемках «Трудно быть богом», где режиссер превратил работу с массовкой в искусство.
Завершает книгу рассказ о «Северном ветре» Ренаты Литвиновой — проекте, где буйство красок и безумные идеи стали главным принципом. Этот подход, возможно, близок каждому художнику, даже если в итоге часть задумок приходится жертвовать ради здравого смысла.