Минфин России выделяет задачу сокращения неформальной экономической деятельности как одну из ключевых на 2026 год. Об этом сообщил глава ведомства Антон Силуанов во время выступления на расширенной коллегии ФНС. Такие поручения дали правительство и президент. Какие ключевые факторы сегодня формируют теневой сектор, а также какие инструменты и методы государство планирует использовать для снижения его доли, разбирались «Известия».

Цифровой контроль

За 35 лет налоговая служба превратилась в современную цифровую систему: риск-ориентированный контроль пришел на смену прежним бумажным процедурам, сообщили «Известиям» в пресс-службе Минфина. В министерстве отметили вклад АСК НДС-2 в почти полное устранение налогового разрыва, а также роль ФНС как источника данных для оперативных государственных решений.

Также в Минфине напомнили о корректной имплементации налоговых изменений 2024–2025 годов, успешном расширении круга плательщиков НДС и обозначили ключевые задачи на 2026 год: усиление контроля за наличными расчетами и использованием ККТ, запуск совместно с таможней системы СПОТ для мониторинга поставок из стран СНГ, а также легализация и регулирование майнинга цифровой валюты с введением ответственности за нарушения.

В теневом секторе российской экономики значительную роль играют непонимание предпринимателями последствий неуплаты налогов и стремление к сомнительным схемам оптимизации, несмотря на достаточно комфортные налоговые режимы, сказал «Известиям» координатор «Деловой России» по СЗФО Дмитрий Панов. Цифровизация позволяет государству видеть большинство операций, поэтому даже тем, кто пока избегает внимания, в будущем не удастся скрыться от контроля. Повышение налоговой грамотности и разъяснение преимуществ современных режимов становятся важными шагами к снижению нарушений.

Сокращению неформальной экономической деятельности также помогают инструменты «мягкой» силы: упрощение отчетности, расширение преференций для значимых отраслей и внедрение цифровых госуслуг. Современные электронные сервисы уменьшают административные издержки и повышают качество налогового администрирования, что в итоге способствует уменьшению серой зоны бизнеса.

— Ключевым инструментом «жесткой» силы безусловно является усиленный контроль со стороны налоговых служб и иных контрольно-надзорных ведомств, — отметил он. — В то же время необходимо отметить, что сегодняшняя контрольная деятельность носит всё больше профилактический характер, позволяя на начальных этапах выявить уязвимые места бизнеса и принять необходимые меры.

К числу наиболее уязвимых к уходу в тень сфер, по его словам, относятся строительная отрасль с множеством субподрядчиков, торговля — особенно при работе с санкционной продукцией, а также сельское хозяйство, где слабо развиты цифровые инструменты и техника. В «серой зоне» нередко оказывается и частный сектор услуг, включающий бытовой ремонт, репетиторство и сдачу жилья в аренду.

К теневому сектору в России приводят сочетание налоговой нагрузки, сложности исполнения обязательств и различных ограничений по видам деятельности, заявил «Известиям» главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах. Ранее его сокращению способствовали рост безналичных платежей и распространение упрощенных режимов вроде УСН и самозанятости, однако текущие изменения — снижение порога для уплаты НДС и обсуждение корректировки условий для самозанятых — вновь, по словам эксперта, усиливают риск расширения неформальной зоны.

Для сдерживания «тени» государство, по его мнению, делает ставку на цифровизацию, раннее выявление нарушителей и сохранение простоты взаимодействия с налоговой службой для малого бизнеса. Основной акцент планируется смещать на крупных неплательщиков, поскольку чрезмерная борьба с мелкими операциями создает высокие издержки и негативно отражается на гражданах. Наиболее уязвимыми остаются отрасли с интенсивным использованием наличных и массовыми мелкими клиентами: сфера услуг, мелкая розница и общественное питание.

Методы работы

Теневой сектор представляет собой комплексную социально-экономическую проблему, затрагивающую конкуренцию, качество товаров и услуг, безопасность граждан и криминальные финансовые потоки, сказал «Известиям» эксперт Института налогового менеджмента и экономики недвижимости НИУ ВШЭ, директор Ассоциации налоговых консультантов Владимир Саськов.

Рост теневого сегмента подпитывают низкая налоговая дисциплина, сложность норм, избыточное фискальное давление, а также низкая производительность труда, усиливающая практики минимизации «зарплатных» налогов, подчеркнул он. Государство активно усиливает меры по обелению экономики: снижает пороги спецрежимов, расширяет контроль над финансовыми потоками и оборотом наличности, развивает цифровые инструменты вроде АСК НДС-2 и АИС «Налог-3», уделяя внимание рисковым сферам — от розницы и ККТ до нелегальной занятости и схем дробления бизнеса.

Для компаний в 2026 году государство намерено развивать превентивный подход: банки под надзором ЦБ будут пресекать подозрительные финансовые операции, а ФНС — добиваться поступления налогов уже на этапе предпроверочного анализа, заметил в беседе с «Известиями» эксперт Совета Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике, налоговый консультант Алексей Крылов. По сути, стратегия сводится к тому, чтобы не допустить ухода от налогов еще в зародыше или своевременно подтолкнуть бизнес к корректному поведению. По мере укрепления цифровых систем ФНС, Центробанка и банковской сферы эффективность такого подхода будет расти.

— Плюс в 2026 году будет активно использоваться принцип экстерриториальности при выездных налоговых проверках (ВНП) и камеральных налоговых проверках (КНП), что позволит оптимизировать нагрузку на ИФНС и повысить их эффективность. Что касается физлиц, здесь ожидаем некоторое послабление после кампании по ограничению банковских переводов и снятию наличных на фоне борьбы с мошенниками. Кампания прошла с очевидными перегибами, — указывает эксперт.

В 2026 году для рядовых граждан ужесточения контроля, по всей видимости, не предвидится, отметил Алексей Крылов. Отдельным направлением станет лишь более глубокий анализ соотношения доходов и расходов у трудоспособных безработных — этот пилотный механизм будет постепенно расширяться. А разговоры о некоей нейросети ФНС, якобы отслеживающей социальные сети в поисках признаков роскошного образа жизни и сравнивающей их с официальными доходами, сейчас выглядят значительно преувеличенными.

Неформальная занятость включает виды деятельности, не требующие регистрации, тогда как теневая охватывает скрытую экономическую активность в секторах с высокой долей ручного труда и непрозрачных расчетов: сельском хозяйстве, розничной торговле, бытовых услугах, туризме и обрабатывающей промышленности, напомнил «Известиям» директор научно-исследовательского центра пространственного анализа и региональной диагностики ИПЭИ Президентской академии Дмитрий Землянский.

Распространенность таких практик сильно различается по регионам: особенно высока она на Северном Кавказе и в приграничных территориях. Стимул к уходу в тень чаще всего возникает там, где затраты на оплату труда существенны, что нередко сопровождается и другими нарушениями — от работы без лицензий до незаконных подключений к сетям.

Государство делает ставку прежде всего на современные цифровые методы борьбы: рост доли безналичных платежей, контроль операций по банковским картам и переход к самозанятости, который стал одним из ключевых факторов легализации доходов, подтвердил эксперт. Значительный эффект дает развитие платформенной экономики — маркетплейсы и сервисы сами проверяют поставщиков, что стимулирует их выход из тени. Дополнительным мотиватором в отдельных сферах, например в туризме, стали меры поддержки вроде программы кешбэка.

«Известия» направили запрос в ФНС, но на момент публикации ответ получен не был.