МВД России выделило ряд признаков, по которым можно заподозрить контрафактный алкоголь. К ним относятся: отсутствие пометки о литраже на дне бутылки, плохое качество печати этикеток и контрэтикеток, нефабричный способ нанесения маркировки и опечатки на крышках. Эксперты дополняют картину, отмечая, что рынок становится все более маскированным и труднее поддающимся распознаванию. По их оценке, контроль за оборотом поддельного алкоголя остается недостаточным, вследствие чего покупатели продолжают подвергаться риску для здоровья. Подробности — в материале «Известий».

Как отличить поддельный алкоголь

В министерстве опубликовали новые рекомендации по идентификации нелегальной алкогольной продукции. Указаны такие признаки, как отсутствие информации о литраже на дне бутылки, низкое качество печатной продукции на этикетках, контрэтикетках и кольеретках, а также наличие опечаток на маркировке крышек.

В ведомстве настоятельно просят при покупке тщательно сверять данные на этикетке: название и крепость напитка, тип и объем тары, а также сведения о производителе и его местонахождении.

Для минимизации риска отравления суррогатом существует набор мер проверки легальности продукции, отмечает директор по технологии АО «Татспиртпром» Лейсан Кутдусова в комментарии «Известиям».

— Каждая бутылка включается в учет ЕГАИС. При покупке кассир обязан просканировать марку и штрихкод, а покупатель получает чек с QR-кодом, который можно проверить через приложение «АнтиКонтрафактАлко» от ФСРАР, — поясняет эксперт.

Эксперт также напоминает о важности оценки напитка в бокале по визуальным и органолептическим признакам: виду и прозрачности, аромату и вкусу.

— Водка должна быть чистой, без белого осадка на стекле и постороннего запаха. Наиболее качественные марки спирта — «Альфа» и «Люкс». У шампанского должен быть светло-соломенный цвет и мелкие пузырьки, поднимающиеся со дна бокала, — пояснила Лейсан Кутдусова.

К признакам некачественного шампанского относятся также ненормальный цвет (янтарный, желтый или коричневый) и быстрая потеря пены. Кроме того, пузыри углекислого газа на стенках у такого напитка заметно крупнее, добавляет эксперт.

В «Алкогольной Сибирской группе» поддерживают идею вдумчивого приобретения спиртного. Представители компании отмечают: «Можно добавить только дату розлива. Легальный алкоголь всегда имеет маркировку на бутылке или этикетке, а контрафакт этому не придает значения никогда. Основной масштаб контрафакта приходится на коньяк и виски, где люди хуже разбираются во вкусе».

По оценкам LADOGA, доля поддельного алкоголя в стране сейчас не превышает 10%, что по их мнению является одним из низших показателей в мире.

Справка «Известий»

Рекомендации Росалкогольтабакконтроля: легальный алкоголь не продается в нестационарных точках — ларьках, палатках, с рук, через интернет или в ночных магазинах. Также его не следует отпускать в пластиковой таре.

По оценкам экспертов РАТК, доля нелегального алкоголя на рынке составляет от 10 до 15%, он распространяется преимущественно через альтернативные каналы производства и сбыта, тогда как в легальной рознице встречается крайне редко.

Там, где проверка бессильна

Тем не менее часть рынка не поддается таким рекомендациям МВД. Специалисты отрасли напоминают, что алкоголь выпускается не только в стеклянной таре.

— МВД, на мой взгляд, лишь усложняет ситуацию, ведь алкоголь разливается в bag-in-box, банки, бутылки. Поэтому считать надпись на дне бутылки признаком подлинности неправильно, — говорит опытный участник алкогольного рынка, председатель Союза фермерских винодельческих хозяйств Геннадий Опарин.

Он отмечает, что главными являются сведения о производителе, наличие акцизной марки и лицензии торговой точки.

— Производство зернового спирта сегодня жестко регулируется государством: новые лицензии не выдаются, старые ограничены, рынок монополизирован. А это значит, что лишенный доступа к легальному сырью контрафактный сектор ищет обходные пути, — говорит Геннадий Опарин.

В результате растет число отравлений метанолом. При этом лицензии на хранение изъятой или контрафактной продукции выдает Росалкогольтабакрегулирование, но надзор за складами остается, к сожалению, слабым.

Эксперт обращает внимание на недавние отравления сидром в Сибири и метанолом в Ленинградской области, как подтверждение того, что система контроля не справляется.

— В стране работают десятки частных складов временного хранения, формально лицензированных, но фактически слабо проверяемых, — отмечает он. — Если на этих складах оказывается изъятый контрафакт или метанол неизвестного происхождения, жидкость может снова попасть обратно в оборот. Поэтому контроль за складами необходимо ужесточать.

Геннадий Опарин также поддерживает идею добавлять в метанол вещества, делающие его непригодным для употребления, вызывающие рвотный рефлекс.

Похожую точку зрения высказывает конечный бенефициар «КЛВЗ Кристалл», председатель совета директоров ПАО «АГК» Павел Победкин. Он указывает, что подделка по внешнему виду может полностью совпадать с оригиналом.

— При производстве контрафактного алкоголя нередко используют собранную тару — вымытые, очищенные и укупоренные бутылки. Поэтому внешне такая продукция может полностью соответствовать оригиналу — поясняет эксперт.

Рынок подделок изменился: значительная часть нелегального оборота сместилась в спиртосодержащие жидкости без акцизов, которые не маркируются как водка. Это дешевый суррогат, не связанный с брендами, — говорит Павел Победкин.

Справка «Известий»

По данным пресс-службы Росалкогольтабакконтроля, нелегальные производители концентрируются в крупных городах, преимущественно в сегменте более дорогого крепкого алкоголя. Цены на нелегальный продукт оказываются ниже, так как не уплачиваются налоги и акцизы, а производство зачастую ведется в антисанитарных условиях из неизвестного и опасного сырья.

Закон, который отстает от практики

Даже при наличии цифровых инструментов юридические нормы пока не содержат точных определений. Юрист алкогольного рынка Дмитрий Терентьев напоминает, что в настоящее время нет законодательно закрепленного определения контрафактной и фальсифицированной продукции. Формально контрафакт — это продукция без согласия правообладателя, а фальсификат — с ложной информацией о составе, отмечает он.

По словам юриста, из-за этого терминологического пробела нередко неясно, по каким статьям привлекать нарушителей.

— Помимо неявных признаков, важно смотреть на место продажи и наличие федеральной марки — только это гарантирует легальность. С контрафактом борются производители, а магазины в этом не заинтересованы, — рассуждает эксперт.

Тем не менее эксперт направления «Народный фронт. Аналитика» Роман Чикун уверен, что усилия регуляторов имеют значение.

— В соответствии со статьей 171.3 УК РФ, за незаконный оборот алкоголя предусмотрены крупные штрафы и до трех лет лишения свободы. В 2018 году ввели систему маркировки, позволяющую прослеживать каждую единицу продукции от завода до полки магазина, и это оказалось эффективно, — отмечает Роман Чикун.

Где риск минимален

Член Общественного совета РАТК и президент Ассоциации производителей «Русской водки» Вячеслав Спирин убежден, что вероятность приобрести подделку в лицензированной рознице минимальна.

— Если этикетка перекошена, бумага плохого качества или надписи нечеткие — это сигнал. Но важнее место покупки. Купленный с рук или ночью алкоголь почти наверняка нелегален. Отсутствие федеральной марки — 100% контрафакт, — подчеркивает Вячеслав Спирин.

Он приводит свежие оценки: доля нелегального алкоголя на рынке составляет от 10 до 15%. Борьба ведется постоянно, Росалкогольтабакконтроль совместно с полицией выявляет незаконные площадки. А система ЕГАИС не позволит пробить на кассе нелегальную бутылку.

Исполнительный директор Ассоциации производителей пива и напитков Вячеслав Мамонтов указывает на особенности пивного рынка.

— Подделывать пиво экономически невыгодно. Нелегальный сегмент — это неучтенное производство, уклонение от акцизов и налога. Проблема сосредоточена скорее в разливном сегменте, особенно в так называемых «наливайках», — уточнил эксперт.

Опасный рецидив старых схем

Руководитель Центра национальной алкогольной политики Павел Шапкин считает, что основная угроза — вторичный оборот стеклотары.

— Существует целая индустрия сбора использованных бутылок. Пустая тара с оригинальной этикеткой и легальной спецмаркой попадает к бутлегерам. Потом ее наполняют суррогатом и снова выводят на рынок, — отмечает эксперт.

Он подчеркивает, что даже опытный покупатель может не распознать такую тару.

— Такая бутылка может появиться в подарок, на застолье, в кафе. И признаки, о которых говорится в предупреждениях, будут отсутствовать. Насторожить должны вкус, запах и цвет содержимого. Лучше вообще не пробовать напитки, если неизвестно, кем и где они куплены, — рекомендует Павел Шапкин.

Аналитики указывают, что для обеспечения полной безопасности потребуется ужесточение контроля над тарой. Однако на текущий момент продажа использованных бутылок на законодательном уровне не запрещена.

Масштабы угрозы

Сооснователь ассоциации виноградарей и виноделов «Севастополь» Олег Николаев отмечает, что точного подсчета масштаба распространения контрафакта нет. Существуют оценки до 25% от общего оборота, но подтвердить их практически невозможно, говорит он.

В то же время системный контроль в крупных сетях, по его мнению, работает достаточно эффективно.

— ЕГАИС и акцизы выстроены на сто процентов, и обманывать государство крупным игрокам нет смысла. Контрафакт идет через мелкую торговлю и подпольное производство, — утверждает он.

Олег Николаев также обращает внимание на сырьевую сторону проблемы. По его словам, введение акциза на медицинский спирт уменьшило возможности подпольных заводов.

— Раньше медспирт стоил в десять раз дешевле, и большая часть шла в контрафакт. Теперь лазейка закрыта, — говорит эксперт.

Он предлагает техническую меру: изначально окрашивать метанол на заводах, чтобы исключить его применение в напитках.

— Но до такого решения по непонятным причинам никак не дойдут, — добавляет он.