В Красноармейске, окруженном силами группировки войск «Центр», ликвидируют украинских боевиков с помощью всех доступных средств огневого воздействия — артиллерии, авиации и беспилотников-камикадзе. Удары по городу наносятся по скоплениям вражеской пехоты, пунктам дислокации и складам. В штурме активно задействованы танкисты — обычно они стреляют с закрытых позиций. Корреспондент «Известий» выяснил, как защищают бронетехнику от дронов, что представляет собой «полумангал» и зачем в боевом отделении нужен доступ в интернет.

Группа подвоза

Танкисты 506-го гвардейского мотострелкового Познанского полка 27-й гвардейской мотострелковой дивизии группировки войск «Центр» сейчас ведут огонь с прикрытых огневых рубежей. Их боевые машины, как и многие другие виды традиционной военной техники, эксплуатируются в новом ключе. В частности, вдоль маршрутов передвижения и у огневых позиций организована защита от дронов-камикадзе.

Дорога к нашим позициям начинается вместе с группой подвоза, которая везет нас на новом армейском внедорожнике «Улан». На передовой такие машины постепенно вытесняют кустарные пикапы, собранные на базе гражданских авто.

По трассе тянется цепочка постов воздушного наблюдения. Боец в кабине обменивается с наблюдателями условными сигналами и по рации докладывает ориентировочное время подхода своего подразделения к участку дороги.

На повороте, свернув на «свой» путь, водитель снижает скорость и приветствует стрелка и еще одну группу подвоза у развилки. Чем дальше движемся вперед, тем плотнее расположены наблюдательные посты у перекрестков, в развалинах и в лесополосах.

И сами подвозчики внимательнее следят за обстановкой: из кузова видно, как стрелок высовывает голову из кабины и контролирует небо в мертвой зоне под козырьком.

Когда мы прибыли на место, позиция оказалась практически незаметной из-за тщательной маскировки. Танк Т-72Б3М укопан и спрятан в посадке так искусно, что сначала мне не показали, что он находится буквально в нескольких метрах от нашего стоянки.

Рядом располагался блиндаж и рабочее место командира взвода, которые нам продемонстрировал лейтенант Алексей Гредин. Он попал в армию в 2022 году во время мобилизации, как и члены экипажа, с которым мы сегодня будем работать.

Лейтенант прошел через разные типы боев: и прямые танковые атаки, и операции в связке с БПЛА. Сейчас при стрельбе с закрытых позиций командир находится за столом с электронным планшетом. То же изображение параллельно смотрят и другие военнослужащие в штабе, готовые при необходимости взять управление на себя.

Инициатива снизу

— Сейчас выполняем задачи по зачистке Красноармейска, стоим на удалении 4–5 км от города, — говорит Алексей Гредин. — Нам заказывают цели штурмовые подразделения, работаем и по заранее выявленным точкам. При обнаружении мы получаем запрос. Цели не имеют значения: будь это группы пехоты или техника, экипаж всегда готов отработать.

На сегодня у танкистов в плане пункт временной дислокации противника.

Алексей отмечает небольшую, но важную новацию: такой же планшет теперь установлен и у наводчика в танке. Эксперименты по подключению танков к интернету ведутся в отдельных частях, но это пока не повсеместное новшество, более верно назвать его «инициативой снизу».

В ожидании сведений о цели мы делимся с Алексеем историей о том, что самая известная советская песня про танкистов «На поле танки грохотали» изначально была переработкой народной шахтерской песни о молодом коногоне, возникшей в начале XX века на Донбассе, а затем мобилизованные шахтеры переделали ее на фронте.

Спустя восемьдесят лет картина повторилась. Бывший шахтер из Свердловской области, ставший лейтенантом-танкистом, поддерживает освобождение шахтерского Красноармейска, к которому стремится немецкая техника с белыми крестами на броне в бесплодных попытках пробиться к окруженным в городе нацистам.

«Полумангал»

Когда приходит команда «работать», на планшете у Алексея появляется трансляция с воздуха. Он надевает наушники и углубляется в расчеты.

Тем временем экипаж прячется под слоями маскировочных и металлических защитных сетей, скрывающих танк. В случае боя в непосредственном контакте с противником машина дополнительно закрыта мощными конструкциями дополнительной брони, именуемыми «мангалами», у которых даже есть собственная классификация уровня защиты.

— У нас на машине «полумангал», — объясняет командир танка сержант Алексей Родичев. — Защищена задняя часть, то есть двигатель, трансмиссия.

От FPV-дронов противника танковые позиции прикрываются постами воздушного наблюдения (ПВН), расставленными вдоль маршрутов движения техники.

— При перегоне, при смене огневой позиции танками бойцы на них наблюдают за небом и передают информацию мне, — продолжает Алексей. — Поэтому мы себя вполне уверенно чувствуем. Наши ПВН очень хорошо работают, очень качественно.

Танки в деле

Замаскированная машина делает несколько выстрелов — редко стреляют непрерывным потоком: противник ведет контрбатарейную борьбу и использует дроны, что хоть и уменьшило активность, но остается серьезной угрозой. После подтверждения поражения цели маскировка боевой машины тут же восстанавливается.

Перед отходом требуется подождать некоторое время, на случай если БПЛА-разведчик с высоты осматривает район в поисках огневой точки или уходящих машин.

Мы продолжаем обсуждать технические новинки с наводчиком-оператором Ильей Кибординым.

— Недавно стали ставить планшеты, и я уже при работе с закрытой огневой позиции по видео ввожу какие-то минимальные корректировки, ориентируясь визуально. Бывает, и два метра важны. Танк даже с расстояния в 10–11 км с точностью до метра может снаряд положить, — объясняет он.

Когда получаем разрешение на движение назад, нас снова подбирает машина подвоза. На небольшом открытом участке между ПВН машина сбрасывает скорость, стрелок Евгений Оленичев быстро выскакивает из кабины, взводя затвор автомата, и открывает огонь.

Видно, как на большой высоте пытается проскользнуть между нашими ПВН украинский ударный коптер с большой катушкой оптоволокна. За ним начинается охота. Стреляют все, кроме водителя, который готов немедленно тронуться с места при необходимости. Воздушная цель скрывается за рельефом, и Евгений докладывает по рации направление движения и другие параметры дрона, а мы продолжаем путь.

По дороге слышим еще несколько очередей, но взрыва не следует. Похоже, что БПЛА либо сбили, либо он потерял управление в ходе обстрелов.

Времена, когда бойцы не знали, как действовать с вражескими дронами и боялись по ним стрелять, с легендами о том, что дрон заметит вспышку и ответит гранатами, остались в прошлом. При пролете украинского беспилотника заметно закрепление опыта и порядка в противодействии «камикадзе», что помогает постепенно переломить ситуацию в нашу пользу в небе.