Владимир Путин и Дональд Трамп могут достичь соглашения о частичном снятии санкций США с России. Об этом в интервью «Известиям» сообщил заслуженный научный сотрудник американского Совета по международным отношениям и бывший специальный помощник президента Джорджа Буша младшего по России и Евразии Томас Грэм. По его мнению, итогом встречи, назначенной на 15 августа, может стать также договоренность о создании двух дорожных карт — по Украине и по нормализации двусторонних отношений. Однако, по мнению аналитика, встреча на Аляске обозначит лишь начало процесса разрешения кризиса, который, вероятно, не завершится до конца текущего года. В интервью Томаса Грэма «Известиям» раскрываются вопросы, которые могут обсуждать президенты, и возможное место проведения следующей встречи.
«Если состоится вторая встреча, она может пройти в России, даже на Чукотке»— До личной встречи лидеров России и США остались считанные дни. Решение было принято на прошлой неделе после переговоров Владимира Путина и спецпосланника Трампа Стива Уиткоффа в Кремле 6 августа. Почему встречу назначили именно сейчас?
— Встреча между Уиткоффом и Путиным прошла довольно эффективно. Похоже, что Уиткофф представил предложения, которые заинтересовали российского президента. Это привело к договоренности о встрече между нашими лидерами.
— В Москве предполагали личную встречу, но для закрепления значимых договоренностей, которые возникнут в будущем. Что послужило стимулом провести переговоры столь оперативно?
— Действительно, неожиданно, что была достигнута такая договоренность. В течение нескольких месяцев поддерживались контакты между странами, и сейчас ситуация сложилась таким образом, что обе стороны понимают: личная встреча будет продуктивна на данном этапе.
— Путин и Трамп должны встретиться 15 августа на Аляске. Ранее ожидалось, что саммит может пройти в ближневосточной стране. Почему, по вашему мнению, выбрали именно Аляску?
— По моему мнению, хотели акцентировать, что встреча будет исключительно двусторонней, под контролем США, а значит, без лишних участников. Что касается возможной второй встречи, то она может пройти в России, возможно даже на Чукотке.
— Вы имеете в виду, что следующий саммит пройдет на Дальнем Востоке?
— Это возможно, возможно где-то ещё, но скорее всего — в России.
— Может ли выбор Аляски свидетельствовать о важности экономического сотрудничества России и США в Арктике?
— Вероятно, да. Для обеих стран это актуальная тема, и поэтому, помимо украинской проблематики, стороны, возможно, затронут и вопросы сотрудничества в Арктике.
— В повестке двусторонних переговоров включены темы контроля стратегического вооружения, восстановления российской дипломатической собственности, возобновления прямого авиасообщения. Как будет проходить обсуждение таких вопросов?
— Я считаю, что можно разработать дорожную карту для нормализации российско-американских отношений. Начальным шагом может стать создание рабочей группы, которая займется разработкой этой карты. Затем, возможно, создадут другие группы по стратегической стабильности и прочим темам.
Темы обсуждений охватят широкий спектр вопросов. Президенты, без сомнения, обсудят украинский конфликт и европейскую безопасность, являющиеся ключевыми для нормализации двусторонних отношений.
«Сейчас полное урегулирование украинского конфликта невозможно»— С возвращением Дональда Трампа в Белый дом возобновились прямые переговоры России и Украины в Стамбуле. Одним из промежуточных результатов стал обмен меморандумами, отражающими позиции Москвы и Киева по урегулированию ситуации. Смогут ли Путин и Трамп обсудить эти меморандумы?
— Несомненно. Теперь существуют два меморандума, которые сильно отличаются друг от друга. Тем не менее, считаю, что есть шанс найти компромисс. Вероятно, президенты затронут эти вопросы. Конечно, без участия Украины договоренности будут невозможны, но на данном этапе возможно найти общий язык между нашими странами.
— Российский меморандум предусматривает международное признание за РФ Крыма, ДНР, ЛНР, Запорожской и Харьковской областей. Готовы ли США признать фактические территориальные изменения из-за спецоперации?
— Де-факто — да, но де-юре — нет. Это позиция, которую Трамп сохранит на встрече, я уверен.
Фактически признание уже состоялось, все это понимают. Даже в Киеве признают, что военным путем вернуть эти территории невозможно. Следует искать дипломатический путь, который займет годы. Это не вопрос ближайшего времени.
— Каковы цели США? Замораживание конфликта или решение его коренных причин, которые Россия регулярно озвучивает?
— Я считаю, что США стремятся к реальному разрешению конфликта, но пока до этого далеко. Максимум — договориться о некой дорожной карте, обозначить принципы и параметры окончательного урегулирования. Далее предстоит долгий и сложный путь переговоров между Москвой и Вашингтоном, а также Москвой и Киевом.
Полное урегулирование украинского конфликта в настоящее время невозможно — для этого необходимо серьезное обсуждение множества вопросов. Нет единого мнения по территориальным проблемам, требуется обсуждение расширения НАТО, гарантий безопасности Украине и прочего. Вопросов много, но при желании можно определить общие принципы, что стало бы важным шагом.
— Как может выглядеть дорожная карта по украинскому урегулированию?
— Можно рассматривать различные пункты. Известно, что ключевые вопросы — европейская безопасность, территориальные вопросы, права национальных меньшинств — прежде всего русскоязычного населения, санкции и многое гуманитарное. Нужно выработать основные принципы, которыми бы руководствовались при решении конкретных проблем. Это было бы значительным продвижением.
Вряд ли нашим лидерам удастся сразу прийти к соглашению по всем этим принципам за одну встречу. Но результатом может стать стимул к серьезным обсуждениям.
— Может ли дорожная карта по нормализации российско-американских отношений включать вопросы украинского урегулирования или потребуются две отдельные дорожные карты?
— Возможно, будут две дорожные карты. Главным станет согласование совместного пути вперед: как вместе работать и искать компромиссы по сложным вопросам. Это было бы очень существенным результатом, давшим толчок их решению.
Если президенты заявят о намерении увидеть окончательные варианты дорожных карт через полгода или год, это послужит мощным импульсом для дальнейшей работы бюрократов.
«По моему мнению, ОБСЕ фактически перестала существовать»— Вы отмечаете, что встреча Путина и Трампа — только начало урегулирования украинского кризиса. Каковы шансы полного разрешения конфликта до конца этого года?
— Я считаю, что полностью разрешить проблему к концу года вряд ли удастся, так как это очень сложный вопрос. Например, территориальные моменты требуют серьезной проработки, нужно определить, что делать России и Украине, какие гарантии безопасности будут предоставлены Украине и кто их обеспечит.
— В СМИ неоднократно сообщалось, что Россия и Украина могут договориться о прекращении боевых действий в воздушном пространстве. Если такое соглашение будет достигнуто, кто сможет контролировать выполнение?
— Это могут контролировать Россия, США и Украина. На самом деле, в небе над Украиной и Россией не совершается полетов без согласия обеих стран.
— А могли бы контрольные функции выполнять ОБСЕ или ООН?
— Эти организации не нужны. Все вопросы могут быть решены на уровне России, США и Украины. Я считаю, что ОБСЕ фактически «мертва». ООН понадобится, если понадобится резолюция Совета Безопасности, но это будет позже.
— При достижении прекращения огня прекратят ли США поставки оружия Украине?
— Скорее всего — нет. Насколько мне известно, США хотят, чтобы у Украины остались боеспособные вооруженные силы. Однако это вопрос итогов переговоров президентов.
— Возможна ли частичная отмена санкций США против России?
— В целом — да. Однако детали зависят от результатов беседы и конкретного плана урегулирования. Одновременно полностью отменить санкции невозможно, так как для этого нужно одобрение Конгресса. Это сложный процесс. Тем не менее, возможно снятие некоторых ограничений, например персональных, в ответ на конкретные действия России.
«Украина и европейские партнеры смогут подключиться к процессу, но не сразу»— Американская оппозиция неоднократно критиковала Трампа за угрозы новых санкций против России и отсутствие реальных действий. Усилится ли давление на Трампа со стороны Демократической партии из-за встречи с Путиным?
— Давление существует всегда и, вероятно, усилится. Однако сейчас самый подходящий момент для встречи, так как Конгресс на каникулах и в Вашингтоне не многие пребывают. В итоге все зависит от достигнутых договоренностей.
— 11 августа министры иностранных дел ЕС обсуждали урегулирование конфликта на Украине. Канцлер ФРГ Фридрих Мерц ранее подчеркнул, что Россия и США не должны решать вопросы украинских территорий без участия Европы и самой Украины. Чего добиваются европейские страны?
— Европейцы обеспокоены, так как не знают, к каким результатам может привести встреча Путина и Трампа. Тем не менее, урегулирование без участия Украины и Европы невозможно.
Украина и европейские партнеры смогут со временем подключиться к процессу, но не на начальном этапе. У России и США много вопросов для двусторонних обсуждений — например, стратегическая стабильность — которые на начальном этапе обсуждать с участием Украины и Европы нецелесообразно.
— Ранее Владимир Зеленский заявил, что не намерен «дарить свою землю». Значит ли это, что Украина не пойдет на территориальные уступки России?
— Мы пока не обладаем полной информацией о мирном плане, поэтому не стоит слишком внимательно относиться к заявлению Зеленского на этом этапе. По территориальным вопросам, вероятно, будут утечки. При этом для России вопрос шире и касается роли НАТО в Украине, европейской безопасности, размера украинских вооруженных сил и других моментов. Оценивать позицию Украины только по территориальным вопросам было бы неверно. Важно увидеть полный пакет и тогда правильно оценивать реакцию Киева.
Встреча Путина и Трампа станет первым этапом урегулирования конфликта на Украине. Я не считаю, что сразу наступит прекращение огня. Это может произойти только спустя недели или месяцы. Главное, если встреча удастся, она станет мощным стимулом для начала нужных обсуждений и реального разрешения конфликта.