По мнению депутатов бундестага, опыт бывшего канцлера ФРГ Вилли Брандта может помочь современным немецким политикам выстраивать отношения с Россией. Особенно это актуально при поиске решений по урегулированию кризиса на Украине. В России внимательно изучают опыт взаимодействия СССР и ФРГ в 1970-х годах. 31 октября в пресс-центре МИЦ «Известия» прошла конференция под названием «Брежнев — Брандт: парадоксы восточной политики». А 1 ноября на РЕН ТВ будет показан масштабный детективный сериал «Дорогой Вилли». Участники обсуждения пришли к мнению, что ФРГ, сближаясь с Советским Союзом и ГДР, прежде всего защищала собственные национальные интересы. О роли Вилли Брандта в нормализации контактов между Москвой и Западом и значении личных связей руководителей СССР и ФРГ — в материале «Известий».
Московский договор спустя 55 летГоворят, что тот, кто не знает свою историю, лишен будущего. Это утверждение особенно применимо к Германии — стране, развязавшей две мировые войны в XX веке. Но немцы не только разрушали, но и строили. Большой вклад в сближение Запада и Востока внес четвертый канцлер ФРГ Вилли Брандт (1969–1974), который стал создателем «восточной политики» — концепции сближения с СССР и ГДР.
Именно московский договор между Советским Союзом и ФРГ стал выражением этой политики. Его подписали 12 августа 1970 года Вилли Брандт и председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин в присутствии Леонида Брежнева. Этот документ стал фундаментом для объединения Германии, а также Хельсинкского заключительного акта 1975 года, который закрепил принципы мирного решения споров.
Депутат бундестага Маттиас Моосдорф считает, что современным немецким политикам стоит учиться у Вилли Брандта, чьи идеи востребованы и в настоящее время — особенно при поиске путей решения украинского конфликта.
— Вилли Брандт известен своей формулой «изменения через сближение». Это означало попытки изменить СССР через развитие торговых и иных контактов, чтобы в итоге добиться сближения, — пояснил он «Известиям». — Я считаю такую стратегию очень мудрой. Только благодаря ей были заложены доверительные отношения, которые потом позволили нам с Горбачевым вести переговоры о воссоединении страны. Без этой основы, заложенной Брандтом, это вряд ли было бы возможно.
В России также ценят вклад Брандта в установление нормального диалога с СССР. 31 октября в пресс-центре МИЦ «Известия» состоялась конференция «Брежнев — Брандт: парадоксы восточной политики», посвященная 55-й годовщине подписания договора между СССР и ФРГ. Мероприятие приурочено к премьере 1 ноября на РЕН ТВ исторического сериала «Дорогой Вилли».
Важным автором «восточной политики» был соратник Брандта, министр по особым поручениям Эгон Бар. Он принимал участие в подготовке текста московского договора.
Этот документ подтверждал нерушимость границ по реке Одер — Нейсе с Польшей, а также между ФРГ и ГДР. Он означал отказ от политики холодной войны и стал историческим прорывом в отношения между СССР и ФРГ в послевоенный период. Приближаясь к Советскому Союзу и социалистическому блоку, Брандт шел на определенный риск, ведь ФРГ должна была соблюдать свои обязательства в рамках НАТО и сохранять союз с США.
Встречные шаги к соцблокуКроме того, оппозиция в бундестаге критиковала Брандта за уступки СССР: ФРГ впервые признала ГДР как отдельное государство. Однако отказаться от цели воссоединения Германии он и его команда не могли. Чтобы продемонстрировать, что ФРГ не сдаёт позиций, после подписания договора Бонн направил Москве письмо, в котором отмечал, что договор не противоречит политической цели ФРГ — добиться мира в Европе, в котором немецкий народ путем свободного самоопределения обретет единство.
«В бундестаге я неоднократно объяснял, что прогресс к германскому единству возможен лишь благодаря общему и серьезному улучшению отношений между Востоком и Западом. После моей отставки в 1974 году мои оппоненты распространяли слухи, что обвинят меня в измене родине, если я продолжу «выделываться». Причина — я говорил с Брежневым о возможности безопасности Германии, отличной от НАТО», — писал Брандт в мемуарах.
Обсуждающие отметили, что в своих шагах навстречу социалистическому блоку Брандт и Бар прежде всего руководствовались национальными интересами ФРГ.
— Германия была разделена, и это трагедия для обеих частей страны. Лидеры понимали, что роль Германии в истории, Вторая мировая война — ужасны. Это были преступления против других народов и своего собственного. Но пока страна разделена, она не может быть вновь нацией. Они были настоящими патриотами, — сообщила «Известиям» ведущий научный сотрудник отдела социальных и политических исследований Института Европы РАН Екатерина Тимошенкова. — Брандт говорил, что страна не может жить, если не может сказать «да» своей родине. Понятие «нация» лежало в основе их политики.
По ее мнению, нынешние политические лидеры Германии вписаны в западную глобальную систему.
— Их воспитание связано с американизмом. Как говорил Эгон Бар, американизм — это реальность. Немцы не могут позволить себе плохо думать об американцах. Например, Фридрих Мерц долгое время работал в США и стал миллиардером, трудясь на американскую компанию, — отметила она.
Брандт и Брежнев: отношения доверияХотя Брандт не был пророссийским политиком, ему достаточно быстро удалось установить личный контакт с Леонидом Брежневым. Широко известно, что в 1971 году канцлер проводил в Крыму переговоры с генсеком ЦК КПСС. Два дня они провели на правительственной даче в Ореанде. Личный фотограф Брежнева Владимир Мусаэльян даже рассказывал, что генсек якобы одолжил Брандту свои запасные плавки.
«Советский лидер проявил серьезность, отказавшись от протоколов: когда я 16 сентября вечером приземлился в Симферополе, он стоял на взлетном поле в полном одиночестве. Я прибыл на самолете ВВС ФРГ, что тоже было новшеством. Экипажу было обеспечено лучшее обслуживание, что далеко не всегда было обычным делом», — описывал Брандт в мемуарах.
При этом между руководителями СССР и ФРГ существовал тайный канал связи, который показан в сериале «Дорогой Вилли». По сюжету советская разведка узнает, что США планируют нанести удар с военных баз на территории ФРГ. Чтобы предотвратить конфликт, Брежнев поручает журналисту-германисту Валерию Плетневу и экс-сотруднику КГБ Вячеславу Варданову передать Брандту личное послание с американскими планами. Прототипами героев сериала стали журналист Валерий Леднев и генерал-майор КГБ Вячеслав Кеворков.
— Этот канал доверия поддерживался и в последующих кабинетах, в частности у канцлера Гельмута Шмидта - социалиста, который попросил Бара продолжать коммуникацию для улучшения отношений между странами. Когда к власти пришел Гельмут Коль, Бар рассказал ему о канале, а затем передал наработки советнику Коля Хорсту Тельчику, — отметила Екатерина Тимошенкова.
Брандт и Брежнев смогли найти общий язык, поскольку были убежденными антифашистами, уверен ведущий научный сотрудник Национального исследовательского института ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Виктор Васильев.
— Оба знали, что такое война, и открыто называли фашизм фашизмом. Они понимали ценность человеческой жизни, — сказал он «Известиям». — У них было огромное чувство ответственности за свои страны и их граждан — за судьбы людей и будущее Европы.
Доверительные отношения Брежнева и Брандта положительно сказались на двусторонних отношениях между СССР и ФРГ не только на политическом, но и бытовом уровне. Советские дипломаты, работавшие в СССР в Бонне, это хорошо чувствовали. Бывший посол России в ФРГ Владимир Гринин, прибывший в Германию в 1973 году, поделился воспоминаниями с «Известиями».
Он отметил, что Вилли Брандт оставил заметный след в истории Германии и немцы обязаны ему за открытие дверей в СССР. После его прихода к власти советские граждане перестали испытывать страх по отношению к немцам.
— Мы могли свободно посещать любые места. Запретов не было, — рассказал Владимир Гринин.
Однако в 1974 году Брандт ушел в отставку после скандала, связанного со шпионской деятельностью. Его ближайший помощник Гюнтер Гийом оказался агентом восточногерманской службы «Штази». После ухода Брандта и прихода к власти Гельмута Шмидта дипломат отметил охлаждение в отношениях и возвращение официального стиля.