Антон Пампушный отмечает, что главными проблемами русских фантастических блокбастеров являются скромные бюджеты и недостаточное внимание к драматургии. Он уверен, что для появления российского «Джона Уика» или киновселенной Marvel необходимы фильмы братьев Андреасян. В эксклюзивном интервью «Известиям» актер экшенов поделился мнениями о критике фильма «Защитники», своём опыте работы над американским сериалом «Джек Райан», мастер-классе у Романа Полански и съемках нового проекта «Идентификация».
«Меня всегда привлекала механика обращения с оружием»— В фильме «Идентификации» вы играете персонажа, потерявшего память и обретающего новый разум благодаря нейрочипу. Считаете ли вы, что эта история отражает будущее?
— Мне кажется, будущее тесно связано с технологиями и вживлением чипов в организм человека. Это то, с чем нам предстоит столкнуться.
— И довольно скоро. А вы готовы сами отдать часть памяти под управление постороннему алгоритму? Например, чтобы, как ваш герой, управлять техникой?
— Это же фантастика. Герои и приключения вымышлены. Я не боюсь таких внедрений. Решение всегда остается за человеком — внедрять чип или нет. Кому-то нравится идея открывать двери пальцем, кто-то предпочитает без этого обходиться.
— В фильме много боевых эпизодов. Вам нравится испытывать себя физически или вы всё же доверяете каскадерам?
— Мне нравятся экшен-съемки. В «Идентификации» есть удачные сцены, но и те, которые я бы хотел улучшить. В реальной жизни драка короче, быстрее и не настолько эффектна, как в кино. Часто сложно понять, что происходит, и человек просто падает.
Любая драка в кино — это отточенная хореография. В ней важно вжиться. Но секрет в том, что эффект достигает не тот, кто наносит удар, а тот, кто его получает. Если противник профессионал, он отыграет удар безупречно, и зритель будет в восторге.
— Вы часто используете в фильмах огнестрельное оружие и даже мечи. Проходили ли специальное обучение?
— С детства меня привлекает холодное и огнестрельное оружие. Меня всегда интересовала его механика. Мои герои часто связаны с военным делом. Важно уметь показать оружие правильно — учитывая множество нюансов: тактику перемещения в разных условиях, в темноте — все это тоже хореография. В «Джоне Уике» на этом построена целая франшиза.
— После фильма «Балканский рубеж» вы стали лицом патриотического кино. Переживаете ли вы за смыслы, которые несут ваши роли?
— Во время съемок никто не предполагал, какой отклик вызовет этот фильм. Я до сих пор получаю благодарности от военных — для них образ получился точным. Для меня это был значительный и ценный опыт.
««Защитники» научили, как не стоит делать»— Если «Балканский рубеж» вызвал лестные отзывы, то вокруг «Защитников» разгорелась волна критики. Что произошло?
— Концепция «Защитников» была классной, к ней много внимания привлекли. Но потом наступила суровая производственная реальность. Фильм требовал много графики, которая создается долго. Тогда казалось, что команда приняла оптимальные решения. У моего персонажа было всего пять актерских смен — примитивный формат, но требуемый жанром. Если посмотреть ранние комикс-фильмы, то стиль похожий.
Дальше почти сотня человек работала над графикой. Каждый элемент — это деньги. Если что-то выглядит плохо, значит финансирования не хватило. В американских проектах бюджет формируют под режиссера, а у нас часто пытаются снять за минимальные средства, что приводит к трудностям. В итоге зрители, рассчитывающие на Marvel, ожидали другого и разочаровались.
Я могу и критику и похвалу дать фильму. Идея мне очень понравилась, в ней была ценность. «Защитники» могли бы стать франшизой, возможно, это случится позже. Просто тогда в России не было нужного подхода — как развивать вселенную. Сейчас пример успешного проекта — «Майор Гром». Без фильма Сарика Андреасяна многое бы не удалось. «Защитники» показали, как не стоит делать. Я отношусь к проекту с уважением, несмотря на проблемы с драматургией и технической стороной.
— Если Сарик Андреасян пригласит вас в продолжение «Защитников» или на другой фильм, вы согласитесь?
— Сарик и Гевонд — талантливые ребята. Уважительно отношусь к тому, что несмотря на волну хейта и давление в кинематографе, им удалось создать успешную компанию. Они имеют право быть лидерами российского кинопроизводства, проходя путь с падениями и подъемами. Кино не обязано всегда быть успешным, хейтеры помогают понять, как не стоит делать. Если хочешь — можешь сделать лучше. Я не люблю критиковать коллег — у каждого свой путь. Фильмы братьев Андреасян востребованы и имеют право на жизнь.
«Полански хотел повеселиться и сделал это бескомпромиссно»— Расскажите о работе с Романом Полански над фильмом «Дворец». Как это было?
— Это был для меня мастер-класс от великого режиссера. Роли у меня особо не было — сначала пробовался на роль, которую сыграл Саша Петров. Меня утвердили в арт-постоянку друга персонажа. Но читаю сценарий, а там роли фактически нет — человек просто присутствует как фон. Я задумался — стоит ли соглашаться. Добавился политический подтекст: непонятно, против чего фильм — против России или глобализма? О чем вообще рассказывает?
Долго думал, что важнее — роль без содержания, но уникальный мастер-класс Полански, или отказ. Позвонил Саше Петрову, он думал также. Потом сказал: «Мы заканчиваем творческие вузы, чтобы потом сталкиваться с такими легендами». Благодаря этому разговору я оказался во «Дворце».
— Что дали вам эти съемки?
— Полански уникален. Оценивать стиль сложно, особенно поскольку фильм — нетипичный жанр для него. Сначала сценарий показался мне странным, будто «Фитиль» в европейской версии. Потом понял — Полански решил повеселиться и сделал это свободно.
Он не обращал внимания на классические кинематографические нормы и драматургию, делал что хотел. Сегодня фильм многим не по душе, но для меня это выражение художника. Восприятие публики — отдельный вопрос.
Меня впечатлила его универсальность. Он работал с многонациональной командой, общался с каждым на родном языке. Французам объяснял свет по-французски, итальянцам — по-итальянски, русским — по-русски, с оператором из Германии говорил по-немецки.
Другие режиссеры обычно держат дистанцию, но у Полански есть невероятная энергия. Несмотря на множество жизненных испытаний и негатива, он остался человеком и легендой. Мне очень повезло получить такой опыт. Это подтверждает, что лучше работать, чем нет. Правы те, кто выбирают первое.
«Бюджет одной серии «Джека Райана» равен трем «Защитникам»»— «Дворец» — не единственный международный проект в вашей карьере. Вы снимались в американском сериале «Джек Райан». Чем отличается работа в международной команде от российской?
— Бюджет одной серии «Джека Райана» равен трём блокбастерам «Защитники». Организация съёмок напрямую зависит от бюджета. Если западная команда может перекрыть центр Афин на несколько дней для съемок с большой массовкой, в России такое невозможно — люди просто не поймут.
У нас была сцена на рыбном рынке в Греции с Джоном Красински, исполнителем главной роли. Мы готовились к микроперестрелке. При съемках рынок выглядел очень натурально: все виды морепродуктов на прилавках, рабочая атмосфера. Позже выяснилось, что рынок арендован полностью, туда привозили свежую рыбу, а массовка насчитывала несколько сотен человек. По команде все оживлялись и замедлялись. В России такое невозможно — это финансово нереально.