Прокуратура требует для калининградских медиков Элины Сушкевич и Елены Белой наказание в виде 9 и 9,5 годами колонии по обвинению в убийстве младенца. Подобные сроки ранее уже были назначены в сентябре 2022 года, но Верховный суд направил дело на повторное рассмотрение. Следствие утверждает, что в 2018 году Сушкевич, по указанию Белой, ввела новорожденному – которому при рождении диагностировали нежизнеспособность – смертельную дозу сульфата магния. Тем самым врачи, по версии следствия, пытались инсценировать внутриутробную гибель ребенка, чтобы скрыть этот факт и не снижать показатели роддома. На последнем судебном заседании подсудимые отрицали вину. Подробнее – в материале «Известий».
Причина судебного разбирательства с калининградскими врачамиВ процессе прений в Московском областном суде прокуратура запросила наказание в виде 9 лет колонии для неонатолога Элины Сушкевич и 9,5 лет для бывшего главврача роддома № 4 Калининграда Елены Белой. Также гособвинитель ходатайствовал о трехлетнем запрете для обеих заниматься медицинской деятельностью.
Дело рассматривается повторно – в сентябре 2022 года обвинительный приговор этим же срокам уже выносился, но Верховный суд вернул дело на новое рассмотрение. Сейчас присяжные единогласно признали обеих врачей виновными в умышленном убийстве младенца.
Согласно версии следствия, 5 ноября 2018 года в калининградский роддом № 4 поступила Заримхон Ахмедова из Узбекистана, родившая мальчика с экстремально низким весом около 700 грамм. Для оказания помощи была вызвана реанимационная бригада неонатологов областного перинатального центра, в числе которых присутствовала анестезиолог-реаниматолог Элина Сушкевич.
По мнению следствия, исполняющая обязанности главврача Елена Белая поручила Сушкевич ввести ребенку смертельную дозу сульфата магния с целью создания видимости внутриутробной гибели. Высокое содержание магния в организме младенца могло бы убедить судмедэкспертов в этой версии.
В мотивах обвинения указывается, что Белая ожидала продления полномочий главврача, и ухудшение статистики младенческой смертности могло негативно сказаться на этом решении. В материалах дела имеется аудиозапись разговора Белой с сотрудниками на следующий день после смерти ребенка, где она требует переписать медицинскую документацию.
Лариса Гусева, представитель матери умершего малыша, отметила в интервью «Известиям», что обвинение основывается на результатах судмедэкспертизы, подтвердившей высокую концентрацию сульфата магния во внутренних органах младенца.
— При начале расследования сотрудники роддома № 4 дали показания против Белой и Сушкевич, — пояснила адвокат. — Эти свидетельства в совокупности с экспертизой стали основой обвинения.
Свидетели также утверждают, что после гибели младенца Белая распорядилась изменить историю родов, указав ошибочно, что ребенок родился мертвым.
Что говорили подсудимые ранееЭлина Сушкевич признала вину лишь в подделке документов, подтвердив, что по просьбе Белой внесла изменения в медицинскую карту.
— Однако я не вводила ребенку магнезию и не получала на это просьб со стороны Белой, — заявила она в суде в октябре 2020 года.
Подсудимая изложила собственный рассказ: при вызове в роддом Белая пригласила ее и завотделением новорожденных Татьяну Косареву для обсуждения состояния младенца и прогноза выхаживания. Сушкевич отметила, что картина была тяжелой с плохими прогнозами.
— Белая спросила, как в таких случаях обеспечивается облегчение состояния ребенка, — рассказывала неонатолог. — Я объяснила, что лечение начинается еще в родзале. Подробно обсуждать разговор не стала и пошла в палату интенсивной терапии.
Там она обнаружила, что медсестра не поставила все назначенные лекарства. После напоминания медсестра выполнила указания и ушла. Вскоре монитор показал ухудшение состояния младенца, начались реанимационные мероприятия, которыми занималась сама Сушкевич и Косарева.
— Я провела непрямой массаж сердца ребенку и попросила Косареву приготовить адреналин, — рассказала Сушкевич. — Однако сердечная деятельность не восстановилась, и реанимацию пришлось прекратить.
После этого она заполнила отчетные документы по оказанным мерам, которые потом были изменены, записав ребенка как мертвого при рождении.
Точка зрения других врачейПосле первого приговора в сентябре 2022 года представители медицинского сообщества открыто встали на защиту обвиняемых. В частности, токсиколог и профессор детской анестезиологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова Галина Суходолова опубликовала письмо, в котором заявила об отсутствии доказательств внутривенного введения сульфата магния ребенку.
«Высокий уровень магния был обнаружен в органах ребенка, а не в крови (...) за несколько минут, указанных в деле, магний не мог попасть в такие ткани из крови», — объяснила она.
Президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль после оглашения вердикта подчеркнул «Известиям», что высокая концентрация сульфата магния никак не доказывает убийство.
— Я уверен, что ребенка не убивали, и магнезия не вводилась, — заявил Рошаль. — Нет ни шприца, ни ампулы, ни свидетелей. Есть лишь завотделением, которая могла быть заинтересована в наказании Сушкевич.
Он отметил невозможность того, что завотделения, находясь в палате с младенцем, посчитала бы нормально видеть смертельную инъекцию.
— Если бы я видел, что вводят магнезию в пупочную вену, я бы поднял тревогу, а она молчала, — подчеркнул врач.
Рошаль предположил, что мальчик родился в критическом состоянии и умер из-за своей нежизнеспособности. Показания врачей он расценил не как доказательство преступления, а как свидетельство «нездоровой атмосферы» в роддоме. Вместе с тем президент палаты считает, что Белая виновна в подлогах медицинских документов.
Некоторые представители медицины не исключают вину подсудимых. Например, редактор сайта «Медицинская Россия» Игорь Артюхов сослался на аудиозапись разговора Белой с подчиненными и ее указания фальсифицировать документы как серьезные улики.
Суду также дала показания акушер-гинеколог, принимавшая роды у матери ребенка:
— Ребенок был жив при рождении, и мать очень волнулась из-за тяжелого состояния малыша, — рассказала врач. — Все врачи были в курсе ситуации.
Содержание прений сторонПотерпевшая Заримхон Ахмедова участвовала в процессе через видеосвязь и подала гражданский иск о взыскании морального ущерба в размере 2 миллионов рублей — по миллиону с каждой подсудимой.
— Мы очень ждали этого ребенка, он был долгожданным, — сказала женщина. — Мне было очень больно. Я долго не могла забеременеть и потеряла ребенка из-за их действий.
Елена Белая в ответ назвала иск аморальным:
— Потерпевшая не проходила обследования после первого выкидыша, изменила климат, не наблюдалась во время беременности. Ей предлагали госпитализацию, но она отказалась.
Сушкевич также отвергла иск:
— Оценивать жизнь ребенка деньгами неправильно, — заявила она. — Не признаю вину, но если это поможет заглушить ее боль, готова выплатить денежную компенсацию.
Подсудимые возражали против начисленных процессуальных расходов, объясняя отсутствие постоянного дохода и работы. Тем не менее иск был включен в материалы дела.
Защитник Сушкевич Вячеслав Жуковский сообщил о наличии у подзащитной «рисака суицидального поведения, вызванного психотравмирующей ситуацией» в связи с уголовным преследованием.
— Это нормальная реакция человека, который спасает малышей, а обвиняют ее в смерти, — объяснил адвокат. — Они находятся в заключении почти 6 лет в неопределенности, что приводит к эмоциональному истощению. Но Сушкевич не признает вину и продолжает бороться.
Второй адвокат Элины, Камиль Бабасов, отметил:
— Нет мотива лишать жизни младенца, отсутствуют доказательства, мы не согласны с вердиктом присяжных.
Защита Белой поддержала эти позиции.
— Судья, дело сфабриковано и заказано, — заявила Белая в последнем слове. — Аудиозапись – провокация и ложные обвинения против меня.
В своем последнем слове Сушкевич указала на разницу в возможностях роддома и перинатального центра по выхаживанию глубоко недоношенных детей и добавила:
— Эксперты не знали, как именно оказана помощь малышу. Ахмедова для меня не потерпевшая, а мама, утратившая ребенка. Я сделала все возможное для спасения.
Адвокат из бюро «Авекс Юст» Егор Панин напомнил, что обвинительный вердикт уже обжаловали и не исключено, что новое рассмотрение также может быть оспорено:
— Не гарантировано, что новый приговор устоит. Похоже, процесс идет по кругу, и обвиняемые продолжат доказывать невиновность, пока есть такая возможность.
Адвокат Андрей Орлов из московской коллегии «Аронов и Партнеры» считает, что при обвинительном вердикте присяжных суд, вероятно, выносит обвинительный приговор.
При этом, по его словам, срок по новому решению может быть как мягче, так и строже, чем в предыдущем приговоре.