Заместитель министра иностранных дел России Александр Грушко допускает, что торговые связи с Евросоюзом могут практически исчезнуть. По прогнозам, к 2025 году оборот сократится до $40 млрд, тогда как в период стабильных отношений он достигал $417 млрд. Насколько реален вариант полного разрыва экономических связей и какие последствия это повлечет для Москвы и Брюсселя — анализируют «Известия».
Взвешенная позицияКак сообщили «Известиям» в Минэкономразвития, Россия открыта к взаимовыгодному и рациональному сотрудничеству со всеми государствами, включая страны ЕС.
«Безусловно, с ухудшением отношений доля Евросоюза в российской внешней торговле существенно сократилась. Если в 2021 году на ЕС приходилось 36% общего товарооборота, то к 2024 году этот показатель упал до 11%. Учитывая постоянное ужесточение санкционного режима, мы прогнозируем дальнейшее уменьшение доли европейских стран», — пояснили в министерстве.
Как отметил в беседе с «Известиями» руководитель Института торговой политики НИУ ВШЭ Александр Данильцев, исторически ЕС являлся ключевым торговым партнером России. Пик взаимного товарообмена пришелся на 2013 год. В последующие годы наблюдалось общее сокращение как экспорта, так и импорта, хотя и с определенными колебаниями. При этом динамика экспортных поставок во многом определялась ценовой конъюнктурой на энергоресурсы, которые традиционно составляют основу российского экспорта в Европу.
— В структуре импорта из ЕС до 2022 года преобладало оборудование, но в последние годы ведущей товарной группой стали лекарственные препараты, отодвинувшие технику на второе место. Важно подчеркнуть, что сокращение доли ЕС в российской торговле началось значительно раньше — этот процесс продолжается уже около двух десятилетий, — пояснил специалист. — Несмотря на то что ЕС оставался главным торговым партнером РФ, его доля в общем объеме сократилась с 56% в 2006 году до 36% в 2021-м и 12% в 2024-м. Основная причина — развитие торговых связей с другими регионами, то есть географическая диверсификация.
Безусловно, добавил он, резкое падение объемов торговли после 2021 года в первую очередь связано с санкционным давлением. Если для России ЕС всегда был стратегически важным партнером, то для европейских стран значение торговли с РФ существенно скромнее — доля российского импорта не превышала 4%, как и экспорта в Россию. Тем не менее экономики России и ЕС исторически демонстрировали высокую степень взаимодополняемости.
Перспективы сотрудничестваСанкционная политика ЕС делает торговые перспективы неутешительными, хотя европейские компании по-прежнему заинтересованы в отдельных российских товарах, таких как энергоносители и удобрения, полагает Александр Данильцев. При этом позиции стран-членов ЕС по вопросам торговли с Россией существенно различаются, особенно в сфере энергетических поставок. Дальнейшее развитие событий будет зависеть главным образом от политической линии Брюсселя и отчасти от цен на энергоресурсы, если их поставки продолжат осуществляться. Прогнозировать эти факторы с высокой точностью крайне затруднительно.
Маловероятно, что товарооборот между ЕС и Россией приблизится к нулю в обозримом будущем, заявил «Известиям» доцент НИТУ МИСИС Рафаэль Абдулов. Такие страны, как Венгрия, Словения, Греция и Италия, не могут полностью отказаться от российского газа из-за отсутствия альтернативных источников. Бельгия, Франция и Нидерланды прекратили закупки трубопроводного газа, но увеличили импорт СПГ в 2024 году. Нефтепродукты также продолжают поступать в Европу, но уже не напрямую, а через ОАЭ, Саудовскую Аравию и Индию.
— Европейская продукция также попадает в Россию через параллельный импорт. Подобные схемы не отражаются в официальной статистике, что приводит к занижению реальных объемов товарообмена. В долгосрочной перспективе продолжится сокращение торговли между ЕС и Россией, поскольку Китай постепенно замещает европейских поставщиков. Например, свыше половины продаваемых легковых и грузовых автомобилей уже китайского производства. Аналогичная ситуация наблюдается в сфере промышленного оборудования, микроэлектроники и других товаров, — отметил эксперт.
Вероятность полного прекращения товарообмена с ЕС крайне невелика, подтвердил в разговоре с «Известиями» ведущий научный сотрудник РАНХиГС Александр Фиранчук. За последние два года импорт из Европы действительно сокращается, но происходит это постепенно.
— Можно говорить о стабилизации торговых объемов после резкого падения в первый год санкционного противостояния. Российский рынок продолжает получать трудно заменимые европейские товары. Прежде всего это касается фармацевтической продукции: ее поставки из ЕС стабильно держатся на уровне $10 млрд в год, что соответствует показателям до введения ограничений, — подчеркнул он. — Очевидно, что Россия по-прежнему в значительной степени зависит от импорта лекарств, фармацевтических компонентов и медоборудования из Европы.
Вместе с тем, по его словам, не исключен сценарий, при котором официальная торговля прекратится, а поставки продолжат осуществляться через третьи страны. Подобные схемы уже работают. Их масштабы оцениваются по-разному, но сам факт их существования не вызывает сомнений.
— Следует учитывать, что зависимость ЕС от российских поставок значительно ниже: экспорт РФ в Европу в основном состоит из однородных товаров, которые легче заменить, чем высокотехнологичную продукцию вроде фармацевтики или медицинского оборудования, на которые приходится около четверти европейского экспорта. Впрочем, это означает, что и российским экспортерам сейчас проще найти альтернативные рынки сбыта по сравнению с 2022 годом, — отметил Александр Фиранчук.
Искусственное ограничение торговли между Россией и ЕС стимулирует процессы импортозамещения, сказал «Известиям» аналитик «Эксперт РА» Кирилл Лысенко. Появляются дополнительные стимулы для российского бизнеса к освоению высокотехнологичных отраслей, ранее занятых западными компаниями. В результате наблюдается активизация научно-технического потенциала и рост спроса на квалифицированных специалистов. В среднесрочной перспективе это может способствовать сокращению «утечки мозгов» из страны.
— С другой стороны, Россия теряет крупный, близкий и понятный рынок сбыта и закупок. Наряду с очевидными последствиями для спроса и предложения это ограничивает доступ российских компаний к передовым европейским технологиям и экспертизе, поскольку Россия фактически исключается из многих глобальных цепочек создания добавленной стоимости с участием европейских корпораций, — резюмировал Кирилл Лысенко.