В издании Елизаветы Газаровой представлены творческие биографии 14 живописцев — от прославленных мастеров вроде Коровина и Серова до менее известных широкой публике, таких как Жуковский или рано ушедший из жизни Никифоров. Обзор новой публикации подготовила обозреватель Лидия Маслова для «Известий».
Елизавета Газарова «Русские импрессионисты»М.: Молодая гвардия, 2025. — 364 с.
Русские импрессионисты начинали свой путь в разных обстоятельствах. Одни родились в состоятельных семьях, другие — в бедности, кому-то слава улыбнулась раньше, кому-то пришлось пробивать себе дорогу упорным трудом. Почти каждый из них сталкивался с преградами — будь то собственный нрав или предубеждения общества — в борьбе за право изображать мир по-своему. Как выразился Константин Горбатов, избегавший реализма: «Живопись — не простое отражение действительности, а живая, трепещущая гладь воды, которая причудливо преломляет реальность».
В предисловии Газарова обращается к истокам импрессионизма, напоминая о французских художниках 1874 года, которые «своей игрой света и воздуха подчеркнули мимолетность жизни и уникальность каждого мгновения». Автор объясняет особенности их техники: смелые мазки, интуитивный подбор оттенков прямо на холсте, а не на палитре, и особый подход к восприятию цвета на расстоянии.
Фото: «Молодая гвардия»
Елизавета Газарова «Русские импрессионисты»
Искусствовед сравнивает новое течение с принципами передвижников, которым была посвящена её предыдущая книга. Хотя «светлая радость» импрессионистов казалась полной противоположностью мрачному социальному критицизму их предшественников, некоторые передвижники, вопреки ожиданиям, приняли новое направление с интересом. Например, Крамской в письме к Репину отмечал: «У них есть чему поучиться — эта вибрация, неуловимость, нечто, напоминающее музыку...».
На обложке книги изображены работы русских импрессионистов: «Голубое утро. Венеция» Первухина, «Ночь. Набережная Марселя» Архипова и фрагмент коровинского портрета 1912 года. Коровину, как ключевой фигуре, посвящена первая глава. Его образ раскрывается через воспоминания современников — обаятельного, но противоречивого художника, умевшего лавировать между художественными группировками. «Он мог быть то усердным, то ленивым, то очаровательным, то невыносимым», — писал о нем Нестеров.
Серов, напротив, предстает более сдержанным, но их дружба с Коровиным, несмотря на разницу характеров, длилась годами. Как отмечает Газарова, стиль Серова так и не подчинился полностью ни импрессионизму, ни модерну, оставаясь уникальным. В главе о нем автор иногда прибегает к возвышенным оборотам: «магический кристалл интуиции», «кисея недосказанности», что придает тексту особый шарм.
Не обошлось и противников нового течения. Критик Эфрос, к примеру, язвительно отзывался о «чирикающих при любой погоде» импрессионистах, что, впрочем, можно расценить и как скрытый комплимент их жизнелюбию. История с Жуковским, давшим ему пощечину журналом, лишь подчеркивает накал страстей вокруг нового искусства.
Книга Газаровой — это не просто сборник биографий, а увлекательное исследование, раскрывающее судьбы художников, их борьбу за творческую свободу и место в истории искусства.